Сегодня мы вместе с нашим автором попробуем погрузиться в абстрактную и таинственную науку о географии и политике, о мировой арене, о будущем и прошлом стран, о взаимоотношениях между ними; рассмотрим вкратце основы так называемой академической геополитики: что принуждает цивилизации конфликтовать между собой на протяжении нескольких тысячелетий, полностью игнорируя доводы разума и филантропии? Какие типы цивилизаций бывают, и что именно является их принципиальным отличием друг от друга? Приятного и полезного прочтения!
Что можно сказать о геополитике?
Что это — многоходовочки, сакральное учение, покрытая тайной секретная война по версии передач вроде «Военная тайна»? Возле каждого подъезда можно встретить типичный классический клуб геополитиков «кому за 70». Но является ли это всё вышесказанное геополитикой на самом деле?
В каком-то смысле – да. Конечно, за последние десятилетия репутация геополитики подпорчена, и в массовом сознании она воспринимается скорее, как маргинальная псевдонаука или оправдание теорий заговоров. Российская Академия Наук считает геополитику лженаукой, что не мешает геополитике однако преподаваться в ВУЗах и иметь рекомендованные той же самой РАН учебники и методички.
Геополитика является многогранной, и может быть, с одной стороны наукой изучающей причинно-следственные связи, и с другой — инструментом оправдания тех или иных идеологический предприятий. Противоположные стороны политического спектра не будут выпускать из вида «шахматную доску».
Можно возразить, что рыночные отношения не связаны с геополитикой, но как раз рынку, поставкам и уровню производства и потребления США и прочих стран двух американских континентов Николас Спикмен уделил значительную часть своей монографии «Американская стратегия и мировая политика», которая положила концептуальное начало так называемому атлантизму.
Геополитика берёт своё начало из географии (что очевидно), из биологии (что менее очевидно), и, само собой, философии. Хотя первые тезисы о влиянии географии на внешнюю и на внутреннюю политику государства отмечали ещё античные философы, активно геополитика начала развиваться на рубеже XIX и XX века, а особую актуальность обрела в эпоху мировых войн, поскольку они являлись её «практическим приложением». Подчеркну, что геополитика изучает не только международные взаимоотношения, но и описывает множество явлений и процессов внутри самих стран.
Политика – это сфера деятельности, которая сложилась вокруг субстанции власти. Её цель – борьба за власть, её удержание и применение. География же, как все мы знаем, наука, описывающая физическую оболочку нашей планеты, природные условия, население и природные ресурсы.
Основной тезис, который следует держать в уме: география земли не меняется. Точнее меняется, но не так быстро, чтобы нельзя было этим пренебречь. Явления вроде расширения пустынь или глобальное потепление пока можно опустить (хотя они также играют свою роль в геополитических процессах разной степени масштабированности).
География не меняется, а значит, все игроки Великой шахматной доски имеют заранее предопределённые условия, которые невозможно изменить. Все они стремятся занять более выгодное положение, за что необходимо бороться с другими игроками, которые могут заведомо оказаться сильнее.
«Географический рельеф как судьба!»
География влияет не только на судьбу стран, но и на людей, проживающих в тех или иных условиях, оказывая влияние на их быт и формируя мировосприятие. Именно географические условия определяют различия между нациями и этносами. Человек, живущий в степи будет видеть мир иначе, чем горец или обитатель леса.
Хоть геополитика занимается описанием и объяснением этих явлений, её основным предметом является власть (power). Если представить нашу планету единой страной, а все имеющиеся на ней государственные образования политическими партиями, то геополитика в таком случае занимается описанием их (государств) борьбы за власть и применения этой власти, в виде контроля территорий и сфер влияния.
Геополитика работает с моделью, перенося знания с модели на оригинал, оценивая вероятность и противоречия. Она мыслит категориями контроля над пространством и геополитическими полями.
Пространство
Пространством является как простая территориальная величина, так и естественное пространство, или, «естественные места», как говорил Аристотель. Так, например, пространство Центральной и Южной Америки может состоять как из множества независимых национальных государств, так и из единого цивилизационного латиноамериканского пространства. Пространство, которое не представляет интереса для одного народа может оказаться желанным для другого. В таком ключе Карл Хаусхофер объяснял колонизацию Дальнего Востока русскими, а не китайцами.
Политический контроль определяет статус той или иной территории. Является ли она (территория) непосредственно частью страны, дружественным режимом, марионеточным или нейтральным, играющим роль буфера и т.д.
Буферные зоны – это набор независимых государств, которые выступают как бы нейтральной зоной между великими державами, как в своё время страны Бенилюкса.
Экономический контроль выражается в практической возможности применять экономическое давление, например, перерезать торговые пути за счёт блокады или, перекрыть газопровод.
Демографический контроль определяется плотностью населения на конкретной территории. Очевидно, что более населённые и обжитые территории находятся в меньшей опасности, а малонаселённые земли являются слабыми местами, которые легко отойдут соседям в случае внезапной агрессии. Особенно опасны случаи, когда по ту сторону границ территория является более живой и населённой, из-за чего постепенно просачивается чужеродное влияние, и жители малонаселённой территории начинают ассоциировать себя скорее с соседями, чем с собственным центром.
Коммуникационный контроль. Если география — это линии судьбы, то пути сообщения и коммуникации – это кровеносные сосуды государства. Транссибирская магистраль, КВДЖ, Крымский мост – всё это является крупными геополитическими проектами, цель которых распространить влияние и буквально связать вместе территории. Кроме того, от линий коммуникации зависит эффективность и скорость военного реагирования в случае опасности. Именно по этой причине президент США Эйзенхауэр воплотил крупномасштабную программу строительства автомагистралей, находясь под впечатлением от немецких автобанов.
Помимо пространств существуют поля
Эндемическое поле является исторически исконной территорией государства, которое за ним признают все прочие страны. Это самая населённая и развитая территория государства, выступающая ядром, вокруг которого со временем начали появляться новые присоединённые земли.
Пограничное поле – это поле, чья принадлежность ставится под сомнение соседями или является слабо освоенной самим государством. К таким полям можно отнести спорные территории и территории приграничных конфликтов.
Перекрёстное поле – территория, где пересекаются интересы двух или более государств. Отличается от пограничного поля тем, что могут и вовсе принадлежать какому-то другому государству. Например, Закавказье является сферой интересов и России и Турции.
Тотальное поле – это, собственно, основная земельная масса, которая находится под непосредственным контролем государства и которая признаётся за ним мировым сообществом. Сюда не входят острова и анклавы.
Острова и анклавы относятся к геополитическим опорным точкам – территориям, находящимся за тотальным полем, но за счёт которых можно оказывать влияние или контролировать близлежащие регионы. К ним относится, например, Калининград, Гавайи, Гибралтар, Французская Гвиана, Осака, Аляска, когда-то относились Порт Артур и Мальта, а также, множество небольших заморских территорий, на которых размещаются военные базы.
Последним полем является метаполе, представляющее из себя территорию, осваиваемую несколькими государствами. Япония в период с 1945 по 1952 год – это метаполе. Подробнее о Японии, в предыдущей статье автора: читать.
Как мы знаем, большую часть нашей планеты занимает водный покров, что также неизбежно учитывается геополитикой. Естественно, ведь вода выступает в качестве натуральных границ, торговых путей вглубь страны или между странами, и, в конце концов, выступает в качестве естественной преграды между несколькими континентами. Однако вода в геополитике — это не просто ещё один рельеф судьбы, а абсолютно самостоятельная среда, противопоставленная суше.
Два типа цивилизаций
Геополитика разделяет государства на сухопутные и морские, или, теллурократические и талассократические. Китай, Россия, Германия – очевидно сухопутные, теллурократические государства, в то время как Великобритания, Япония и, внезапно, США – морские, талассократические.
Государства этих двух типов неизбежно противостоят друг другу из-за врождённой разницы в концепциях, в мировоззрениях, которые формируются под влиянием их среды обитания. Великобритания зачастую обособляла себя от континентальной Европы, и, потеряв в столетней войне земли на континенте, в каком-то смысле освободила себя от отягощающего бремени. Морская Япония является главным врагом континентального Китая, с которым она соревновалась в праве считаться настоящей «срединной страной» чуть ли с момента своего образования.
Сухопутные государства могут обладать военно-морским флотом, но не способны эффективно его применять. В распоряжении России когда-то были Мальта, острова в Тихом океане, часть Гавайев, форт в Калифорнии и, конечно же Аляска, но страна не смогла ни эффективно использовать эти территории, ни удержать в последствии. В то же время Великобритания до сих пор держит в своих руках множество опорных точек на морях, а во время Второй мировой войны её «дорога жизни» проходила по Средиземному морю, от Суэца до Гибралтара, прямо под носом у врагов. Остров Кипр входил в состав Британской империи с 1915 по 1960 год, являясь одним из важнейших портов Средиземноморья. Хотя Крит (который также использовался англичанами) надо сказать всё же пал под натиском немцев. Вообще, развитие авиации в начале 20 века сильно повлияло на баланс сил между талассократией и теллурократией, выведя войну из двух измерений в три.
Сухопутным государствам характерна высокая степень централизации и меньшая мобильность в приспособлении к глобальным изменениям. В таких государствах человек зачастую полагается на помощь государства, и может быть скорее склонен к коллективной ответственности, чем к личной, а также менее склонен рисковать (сюда можно было бы добавить про цивилизации ирригационного типа — прим. ред.).
Морским же государствам свойственна бо́льшая степень автономии и мобильности, готовность рисковать и принятие принципа каждый сам за себя (что также можно рассматривать в связки с цивилизациями «торго-экспедиционного» типа, не терпящего и не могущего эффективно функционировать завися от далёкого и «заторможенного» центра — прим. ред.).
Стоит заметить, что морское государство не обязательно должно быть расположено на островах. Так США и Нидерланды, как и Венеция прошлого, относятся к морскому типу государств. Морской и сухопутный менталитет формируют условия проживания населения, их нужда к совершенствованию способов хозяйствования и внедрению новых способов заработка. Образ жизни моряков и колонистов, которые постоянно находились во враждебной среде, сформировали талассократический тип государства.
Автор: Ерусалимский
