Восток – дело тонкое, как все мы прекрасно знаем благодаря крылатой фразе из советского кинематографа. И хотя фраза товарища Сухова относится к Ближнему Востоку, её прекрасно можно отнести и к Востоку Дальнему. Больше того, отношения государств и народов на Дальнем Востоке ничуть не уступают по своему накалу отношениям соседей на другом конце Азии.
Япония была неизвестна Китаю, который слагал о ней лишь сказки и называл варварами; была неизвестна американцам, которые приплыли на своих «чёрных кораблях» к незнакомым берегам; была неизвестна всему миру, пока не победила Российскую Империю в 1905 году; была неизвестна даже накануне Второй мировой войны, как остаётся неизвестной и до сих пор.
Обычно, когда в России говорят о Японии, на ум сразу же приходят самураи, цветущая сакура, аниме, трудоголизм и странная японская реклама. Считается, что эта страна уже давно живёт в прекрасном будущем и никому уже её не догнать, а японская экономика самая непоколебимая в мире.
Но что если задуматься о том, как Японию видят в других странах мира? Например, её соседи по Азии? В России, наверное, всем известно о территориальном споре между нашей страной и Японией, относительно принадлежности островов курильской гряды, в то время как о спорах Японии с Кореей и Китаем, касательно островов Токто (или Лианкур) и Сэнкаку (или Дяоюйдао), которые достались региону в наследство от японской экспансии конца XIX – начала XX века, когда Японская Империя простиралась на несколько миллионов квадратных километров.
Эти огромные территории, в состав которых входили почти все страны Восточной и Юго-Восточной Азии, входили в Великую восточноазиатскую сферу сопроцветания, которую старательно выстраивала Япония. На рубеже XIX и XX века Япония была морской державой, которую считали азиатской «Британией», и которая также как и страны Запада участвовала в разделе и завоевании азиатских стран, обогащая себя новыми колониями. Во время Второй мировой войны имперские амбиции Японии выплеснулись и на уже принадлежащие западным странам колонии, и, на короткий срок, она получила контроль над всем Азиатско-тихоокеанским регионом, оставив Австралию с Новой Зеландией в полной изоляции.
К началу войны Корея уже долгие годы была японской колонией. Рядом с ней располагалось марионеточное государство Маньчжоу-Го, которое де-факто также являлось японской колонией. Они были необходимым «жизненным пространством» для Японии, которые поставляла в метрополию пропитание и дешёвых рабочих, а в армию – «женщин для утешения» (по аналогии с «дивизиями для наслаждений» у нацистов — прим. ред.), многие из которых даже не были совершеннолетними. «Женщинами для утешения» были преимущественно кореянки и китаянки, которые насильно уводились в сексуальное рабство.
Японское правительство долгие годы отрицало эти факты и лишь в 2015 году Япония признала свою ответственность за сексуальную эксплуатацию женщин и предложила денежную компенсацию. Однако уже в 2017 начались разногласия по поводу содержания соглашения на эту тему между Японией и Кореей. Корея сочла условия соглашения недостаточными, а Япония требовала убрать памятник «женщинам для утешения» в Сеуле, негативно относясь к самой формулировке вопроса как к «проблеме».
За время японского владычества, выросло целое поколение корейцев, которые не знали родного языка. Маньчжоу-Го «повезло» больше (если можно так сказать), поскольку эта страна не была политически интегрирована в систему управления Японской Империи, в отличии от «основной» Кореи, которая фактически превратилась в заморскую губернию микадо.
Именно из-за этого Корея пострадала уже после войны. Японию, как и Германию, страны-победительницы планировали расчленить на оккупационные зоны влияния, принадлежащие СССР, США, Великобритании и Китаю. Францию, не смотря на захват её колоний Японией, от общего азиатского пирога отлучили. Но, в отличии от Германии, триумфанты не смогли договориться о разделе бывшей японской метрополии, и решили ограничиться разделом её заморской части – Кореи.
Спустя 75 лет после окончания Второй мировой войны страна, которая серьёзно пострадала от оккупации и геноцида, сегодня разделена на два враждующих государства, которые вряд ли в обозримом будущем смогут объединиться.
Маньчжоу-Го и здесь «повезло» больше, ведь страна сейчас входит в состав Китая. Стоит отметить, что во время японской экспансии, Китай находился в состоянии гражданской войны: республиканский Китай сражался с коммунистическим. Но, несмотря на непримиримые разногласия, и войска республиканцев и войска коммунистов выступили единым фронтом против наступающей империалистической Японии.
У современного Китая помимо территориальных споров за острова Сэнкаку (Дяоюйдао) и обиды за «женщин для утешения» есть ещё одна кровоточащая рана: нанесённая Японией китайцам – геноцид. Именно так Китай классифицирует действия Японии на своей земле в период с 1937 по 1945 год. Китайские историки утверждают, что за это время было убито более семи миллионов солдат и более семнадцать миллионов гражданских лиц.
Отдельной кровавой историей является Нанкинская резня. Данные о погибших в ходе этой бойни варьируются от нескольких тысяч до полумиллиона человек, среди которых не только взрослые мужчины, но и женщины с детьми, в том числе грудного возраста. Японские исследователи склонны заявлять, что официальные цифры сильно завышены, а отдельные публичные личности и вовсе отрицают её. Эта тема сих пор бросает тень на Японо-китайские отношения, и Япония стремится обходить её стороной, не уделяя этой позорной странице должного внимания даже в учебниках истории. Китай до сих пор каждый раз выражает недовольство, когда японские премьер-министры и члены правительства посещают храм Ясукуни, в котором почитают память мёртвых японских воинов.
Не стоит забывать также базировавшийся в Китае печально известный Отряд 731, занимавшийся исследованиями биологического оружия и проводивших бесчеловечные опыты над людьми, которых там называли «марута» — бревно. Через застенки Отряда прошли не только китайцы и корейцы, но и русские.
За свои преступления Япония заплатила, пусть и не ту же цену, что Германия, но память о них также живёт в умах китайцев и корейцев, которые до сих пор не простили Японию и не стесняются говорить об этом даже на высшем политическом уровне.
Каждый, наверное, слышал о Нюрнбергском процессе, на котором Союзники судили огромное количество бывших руководителей и исполнителей Третьего Рейха за военные преступления и преступления против мира и человечности. Но о Токийском процессе, являющимся «восточным Нюрнбергом», вспомнить будет труднее. Токийский процесс продлился почти три года – с 3 мая 1946 года по 12 ноября 1948, в отличии от десяти месяцев Нюрнберга, а наказание по его результатам получило 25 обвиняемых, в отличии от 11 в Нюрнберге.
Японский флаг – красное солнце на белом поле – знаком, наверное, каждому человеку, и многим он даже нравится. Есть в нём какая-то эстетика, красота лаконичности, простоты и изящности. Но никто не знает, что этот флаг нелюбим и даже ненавидим многими японцами и их соседями по региону, потому как является олицетворением милитаристического прошлого Японии. Красное солнце вселяло ужас во сердца тех, кто видел его на флагах, на самолётах, на технике, каждый раз, когда появлялись «восточные демоны». Красное солнце которое озаряет своим сердцем всю Азию, да и вообще весь мир. Оно дотягивается своими лучами до всех уголков света, хотя было рождено в Японии.
Именно такое отношение к своей роли «родины солнца» и повлияло на колониальную политику Японии. Справедливости ради необходимо сказать, что индустрия, институты государственного управления и межгосударственного сотрудничества, которыми страны региона пользуются до сих пор, были заложены как раз Японией. Идеологически Япония пыталась не просто выжать ресурсы из колоний, а облагородить их, «неся свет просвещения».
Страна-корпорация
Несмотря на кровожадное прошлое и сохранившееся обиды соседей, Япония известна на Западе как одна из сильнейших экономик мира, хотя это не так. Как и большинство западных стран, Япония почти ничего не производит, а имеющееся производство выведено в соседний Китай. На протяжении последних тридцати лет японская экономика находится в состоянии непрекращающейся рецессии, которая медленно но неумолимо убивает японскую экономику. Японское правительство принимает различные меры с целью исправить ситуацию, включая накачку экономики триллионами йен и регуляцией рынка, но пока что это до сих пор безрезультатно. В настоящий момент Япония стремится вернуть производство обратно в страну и даже упраздняет некоторые гуманитарные направления обучения в ВУЗах.
Отношение к Японии как к экономическому гиганту и даже хищнику сложилось в 80-х годах прошлого века, когда японские товары активно покоряли мир. Между Японией и США даже чуть было не разгорелась торговая война, когда японские автомобили вытесняли американские в самих Штатах. В творчестве тех лет часто можно встретить образ японской корпорации в качестве злодея. Даже в экранизации романа Родерика Тропа «Ничто не вечно», которая известна в мире под названием «Крепкий орешек», корпорация, которой «продала душу» жена (дочь, в оригинале) главного героя была заменена на японскую. Больше корпоративизма американского порицался только корпоративизм японский.
Широко известно о японском трудоголизме, выходящем за рамки разумного, и пожизненном найме японских компаний, но всё это обычно это списывается на необычную любовь японцев к работе и самурайское чувство долга. В реальности всё несколько иначе. Японские работники, по крайней мере, до недавнего времени, усердно работали не только из чувства долга, но и из-за страха потерять работу.
Система пожизненного найма предполагает, что увольнение человека свидетельствует о его полной непригодности. Компания нанимает человека в молодости, сразу после окончания им ВУЗа, и, независимо от его трудовых качеств или компетенции, он не может рассчитывать на повышение раньше истечения положенного времени, как и не может остаться на прежнем месте. Этот абсолютно нерыночный механизм не способствует инициативности, креативности и стремлению добиваться большего, но работник обязан выжимать из себя все соки, выполняя поставленные ему задачи.
Взрослый мужчина потерявший работу как правило может претендовать лишь снова на начальную должность, на которую охотнее наймут стоящих в очередь молодых людей. Теряя работу, японец буквально оказывается (либо оказывался ранее) на обочине жизни, теряя возможность получать множество базовых услуг, и с трудом удовлетворяя базовые потребности.
Несмотря на упорный и изматывающий труд, финансовой компенсации за эти усилия работники не получают. Напротив, иногда увеличение производительности труда соседствует со снижением доходов. Компании зачастую компенсируют преданность и трудолюбие различными соцпакетами, предоставлением хороших детских садов и лечебных санаториев, и прочими благами, но стоимость услуг обычно ниже той суммы, что недополучает работник.
«Нормальной» картиной является привлечение к труду частным предпринимателем (буквально: представителем среднего класса) своих детей или племянников, которые будут трудиться на каникулах или до начала учебного дня (зачастую даже без защитных средств). Это относится и к Токио, не говоря уже об отдалённой глубинке.
Больше всего пугает, что в схожем положении находится огромное количество рядовых японцев, поскольку работники крупных японских компаний обладающие достойным или среднем уровнем жизни составляют меньше половины от работоспособного населения Японии.
Японцев на рабочем месте держит не столько долг, сколько страх.
«Непригодные люди» не просто испытывают проблемы с трудоустройством, но и оказываются бельмом на глазу у своих друзей и соседей. Несмотря на высокую степень урбанизации, в Японии сохраняется общинный менталитет в рамках небольших сообществ, и одна «паршивая овца» в доме является позором для всех его жильцов, которые стремятся наказать «провинившегося», подвергая его травле, бойкоту и остракизму. Зачастую матери проще сказать, что её ребёнок умер, чем что он безработный затворник-хикикомори.
Это касается всех обычных японцев, но также в японском обществе до сих пор существует каста «неприкасаемых» — буракумины. Это ещё один малоизвестный факт о Японии, а применение слова «каста» в разговоре про Японию вообще выглядит непривычно. Но проблема буракуминов существует, хоть про неё почти ничего и не слышно. Буракумины до сих пор испытывают проблемы при получении образовании и трудоустройстве, им запрещается вступать в браки с «нормальными» японцами. Буракумины подвергаются насмешкам, унижениям, травле и насилию. Несмотря на ряд принятых за послевоенное время законов, в целом, положение буракуминов не улучшилось, но теперь они получили возможность бороться за свои права и отстаивать интересы. Особенность «демократии по-японски», в которой формальные институты часто противоречат неформальным.
Ещё одной особенностью японской демократии является её чуть ли не феодальное политическое устройство. Принятие и согласование политических решений, а также их реализация во многом представляют из себя поход по кабинетам за печатями ответственных лиц, которые проставят штамп даже не читая документ, ведь только так в следующий раз они смогут сами получить нужную им печать. Для Японии вполне нормальное такое явление, как например назначение на должность министра человека, который ничего не смыслит в этом поле деятельности, но который досидел до этой должности и оброс взаимными обязательствами.
Сложно сказать, что представляет из себя японское общество сейчас. Сегодня русскоязычная литература знает только два фундаментальных отечественных труда, исследующих тонкость загадочной Японии – «Ветка сакуры» и «Пятнадцать камней сада Рёандзи», которые были написаны в далёких восьмидесятых, незадолго до краха СССР.
Даже в наступивший век глобализации, когда любому ищущему доступна любая информация о любом феномене, получить цельную картину о том какой же является Япония сейчас — попросту не представляется возможным. Часто можно услышать, что японская молодёжь всё меньше стремится работать на фирму, предпочитая саморазвитие и хобби; что в Японии нет никаких переработок и все сверхурочные оплачиваются, что офисные «сарариманы» после работы могут натянуть кожанку и сесть на байк, или посвятить себя другому не очень серьёзному хобби, что девушки там стали в значительной степени эмансипированы и нацелены на независимость и самодостаточность, но вся эта информация дозированно поступает на протяжении уже примерно двадцати лет, а что на самом деле происходит с японским обществом, рынком и государством понять так целиком и не удаётся.
Проблема в поверхностности и бессистемности поступающей информации, нехватки адекватной статистики и репрезентации. Так, например, несмотря на «значительную эмансипацию», превалирующее большинство браков в Японии всё ещё происходит не по обоюдной любви; а к перерабатывающим иностранцам на фирмах относятся не так как к перерабатывающим японцам, намекая им, что раз они не успевают со всем справиться, то можно просто загрузить их поменьше. Такой иностранец для них – хэнна гайдзин.
Хэнна гайдзин, или хэнна гайкокудзин, — странный иностранец. Почему странный? Потому что ему нравится Япония. Почему ему нравится Япония, а не его родная страна? Это странно. Не менее странно, когда он пытается понять или подражать всему японскому. Он же гайдзин, как он может понять суть?
И в этом заключается корень неизвестности Японии: Япония неизвестна для мира, потому что и сам мир неизвестен Японии. Она всегда стремилась либо выпасть из мира, либо начать выделяться в нём больше всех (что иронично, потому что выскочек в самом японском обществе не жалуют). Япония является амбициозной и «разумной», но очень непонятливой и тревожной, зачастую неуместно горделивой. Каждый раз оказываясь в уязвлённом положении, Япония стремится сделать по-западному, потому что считает Запад эталоном успеха. Но каждый раз перенимая западные образцы, будь то модель государственного управления, колониализм, промышленность и вооружение, демократия или свободный рынок, она всегда делала и делает это очень по-своему, с неповторимым отпечатком; как будто сама не может понять, хочет она этого или не хочет.
В настоящее время в Японии снова происходят непонятные процессы. Бывший премьер-министр Синдзо Абэ являлся рекордсменом по длительности правления за всю японскую историю: многие его предшественники не занимали должность даже один срок. Это при том, что сам премьер не мог похвастаться значительной поддержкой населения. Многие японцы клеймят его фашистом за реформу вооружённых сил, а японские фашисты клеймят его предателем Японии и марионеткой Запада. Не пошатнул положения Абэ даже недавний коррупционный скандал, в котором оказались замешаны он и его жена.
Несмотря на яркие антимилитаристские настроения японского народа, Абэ успешно проводил реформу вооружённых сил, и за последние пять лет страна, у который имеются лишь силы самообороны вместо вменяемой армии, поднялась в рейтинге военной мощи стран мира с 10 на 5 место, по версии Global Firepower. Премьер даже планировал провести референдум с целью пересмотра или отмены девятой статьи японской Конституции, которая предполагает отказ от войны как геополитический принцип новой Японии. Несмотря на отставку Абэ, его преемник не отказывается от этой идеи. Будет удивительно (хотя отчасти и объяснимо) если пацифистски настроенное японское общество, одобряющее американские ядерные удары по Хиросиме и Нагасаки, одобрит в какой-то момент этот план.
Глубокое непонимание внешних и внутренних феноменов в отношении Японии чревато многими долгоиграющими проблемами. Среди американских бизнесменов их японские коллеги известны тем, что с ними трудно вести переговоры, ведь японцы считают разумным недоговаривать и юлить при переговорах. Для японцев само собой разумеется, что нельзя выкладывать все карты на стол. Кроме того поспешность также не приветствуется, поскольку на внутреннее обсуждение, взвешивание и согласование уходит много времени. Для стран «высокой культуры» церемониал и затягивание любых процессов является естественным. Для японца нет разницы, ведёшь ты переговоры о бизнесе или переговоры о заключении мирного договора.
Несмотря на многочисленные утверждения об укреплении Русско-японских связей и прогрессе в переговорах о заключении мирного договора, и решении территориального спора между Россией и Японией, в реальности, ситуация практически не изменилась за прошедшие с окончания войны 75 лет (чего только стоит объявление японским МИД в своей ежегодной брошюре Курильские острова «временно оккупированными российским государством» — прим. ред.). Работа по японскому направлению как в органах исполнительной, так и законодательной властей является активностью вялотекущей и ситуативной. Попытки наладить контакт разбиваются о непонимание и нежелание понять дальневосточного соседа, пускай даже в корыстных целях. Имеются случаи, когда молодые дипломаты отказывались от участия в дипмиссиях в Японию, и даже сейчас стремятся уйти работать по другому направлению, о чём известно из личных рассказов работников.
По словам жителей Дальнего востока, японские компании вообще не задерживаются на российском рынке дольше чем на несколько лет, если не считать гигантов вроде «Мицубиси», а преимуществами «Свободного порта Владивосток» пользуются по большей части вьетнамцы, которые активнее всего осваивают сам Владивосток (в отличии от японцев и китайцев).
Не очень благосклонна судьба и к многим молодым японистам, которых даже если они попадут в японскую компанию, ждут низкие зарплаты и смутные перспективы карьерного роста. Японисты вообще в России не очень нужны. Язык может быть полезным придатком к уже имеющемуся знанию, а не самоцелью познания. Достаточно посмотреть вакансии на рынке труда, чтобы убедиться в этом. Множество молодых людей, изучающих японский язык, сталкиваются с непосильными трудностями и тяжкими разочарованиями и мало кто вне академической среды может обратить знания о Японии и владение японским языком себе в благо.
P.S.
Недавно произошла очередная смена эпох в японском летоисчислении. С отречением старого и интронизацией нового императора настала Эпоха Рэйва. И, кроме того, премьер Абэ, который однозначно оставит своей след в истории, покинул свой пост. Принесёт ли новая эпоха что-то новое Японии и всему миру сказать сложно, поскольку Япония, несмотря на свою очевидную инертность и консервативность, способна удивить внезапным чёртиком, выпрыгивающим из табакерки. Сможет ли мы её понять? Стоит ли пытаться её понять? Эта страна является удивительным синтезом Востока и Запада, и находится она не на самом краю карты где восходит солнце, как принято считать, а ровно посередине, разделяя две части света пополам.
Автор: Ерусалимский
